Происхождение языка [Глоттогенез, Эволюционная лингвистика]

Проблема отражения действительности

Среди проблем происхождения языка есть важная проблема, волнующая как антропологов, так и лингвистов — может ли язык отражать действительность. Ведь знаки языка — слова не имеют ника­кого сходства с тем, что они называют, обозначают. Однако мы безошибочно узнаем, о чем идет речь, читаем ли мы слова, или они произносятся вслух, в нашем сознании возникает об­раз того предмета или действия, которые связаны с данными словами.

Проблема отражения восходит к временам происхождения языка (как системы знаков, служащих средством для выражения значения) и речи, то есть языка в действии, языка как способа коммуникации, способа передачи сообщения. Ясно лишь одно: совместная жизнь в обществе значительно облегчалась, если члены группы имели такое мощнейшее средство общения, как язык. Но нет возможности выяс­нить, когда древний человек заговорил и как вообще мог появиться язык, который должен быть связан с окружающим миром (указывать на предметы, называть объекты), если сам по себе звуковой комплекс ничего не отражает.

Звукоподражатель­ная теория (ономатопоэтическая)

Возникла так называемая «звукоподражатель­ная» теория происхождения языка (ономатопоэтическая), согласно которой первые слова возникали как миметическое воспроизведение шумов и звуков при­роды. Какое-либо явление или объект природы, сопровождавшиеся определенным набором звуков, пытались обозначить, повторяя эти звуки. Поток природных шумов благодаря голосу превращался в рас­члененные, артикулированные звуковые комплексы, ассоциирующие­ся с объектами внешнего мира. Так, предполагается, что в основе первоначальных слов языка лежит какой-то акустический образ. За­тем из этих древних корневых слогов, имитирующих звучание шумов природы, произошли все остальные слова. Последователи звукоподра­жательной теории убеждены, что даже в эволюционировавшем совре­менном языке сохранились напоминания о первоначальной мимети­ческой основе. Так, слова «треск» или «звон» самим своим звучанием, наличием звонких согласных или созвучием глухих вызывают ассо­циации о характере звука. Действительно, слово «свист», «свистеть» напоминают своим звучанием производимое действие и обозначаемый шум. Однако немецкое слово pfeifen с тем же значением («свистеть») построено на сочетании глухих шипящих звуков и вызывает иные ассоциации. По сути, если бы происхождение членораздельной речи было связано исключительно с подражанием шумам природы, то сло­ва многих языков, обозначающие одни и те же явления, должны быть похожими по звучанию, но это не так.

Междометная теория

С теорией звукоподражания сходна «междометная» версия происхождения языка, по которой в основе слова также лежит акустический образ, только на этот раз связанный с экспрессивным возгласом, вскриком, обозначающим состояние человека. То есть, первоначально слова — это, скорее, междометия, стихийно выра­жавшие эмоции в возникшей ситуативной обстановке: крик ужаса или предупреждение об опасности; возглас радости или выражение удовольствия. Мы и сегодня широко пользуемся междометиями, тем самым, проявляя наши непосредственные, спонтанные и непроиз­вольные чувства. Можно даже сказать, что есть сходство экспрес­сивных возгласов в разных языках: междометия «ах!», «ой!», «о-о!», «эй!» могут быть выражением сходных эмоциональных паттернов. Однако маловероятно, чтобы все вербальное (словесное) многооб­разие и богатство языка произошло от междометий, даже если пред­положить их огромное количество.

Другие теории

Возникли еще две версии происхождения языка. По одной из них первыми словами языка были имена су­ществительные, а все дальнейшие грамматические формы и все словарное многообразие произошло от этих первых значений. По второй — в основе всего языкового богатства находятся глагольные формы, служившие первыми знаками, самыми ран­ними единицами речи. Материал с сайта http://wiki-what.com

Это очень важные предположения, свидетельствующие о том, что проис­ходило в сознании древнего человека и что для него имело перво­степенное значение. Если основой языка были существительные, это значит, что в познавательной деятельности человек сначала отмечал сами объекты, их качества. Если же допустить происхождение всех слов от глагольных форм, то это значило бы, что в первую очередь человеку важно было обозначить действие, что познание обусловле­но осмыслением деятельности.

В рамках ностратической теории признаётся родство индоевропейских, семито-хамитских, уральских, алтайских и эскимосско-алеутских языков. Это большинство языков Северной и Западной Евразии, а также Северной Африки. То есть гипотетический ностратический язык оказался родным языком для народов большей части Северного полушария. Получается, что ностратическая языковая общность включает значительную часть ареала, охватывающего территорию современной России, и относится к периоду позднего палеолита, к XIII-XI тыс. до н. э.

При этом из почти четырех сотен этимологий корни русского языка узнавались примерно в 20% случаев. Русский язык оказался своеобразным «заповедником» древних языковых форм наряду с саамским, ненецким, языками балтов и санскритом.