Функции мифа

В древнее время мифы не рассказывались исключительно в развлекательных целях, когда все племя собиралось вокруг костра, чтобы отдохнуть и прийти в себя после тяжелого дня. Мифы, пре­жде всего, являются хранилищем знаний, существующих в данной культуре. В них содержатся предписания о том, как нужно поступать в той или иной ситуации; как себя вести при встрече с лесными жителями (будь то животное, или дух), на какого зверя можно вести охоту, на какого — нет.

см. Эволюция морали

Трудно най­ти в сказаниях рациональное объяснение тех или иных обычаев, норм и правил поведения. Как правило, объяснение всегда будет строиться по одному принципу, оно основано на традиции: так по­ступали наши предки. В каждом мифе описывается некое впервые произошедшее событие — прецедент, у которого не было анало­гов в предшествующие времена, но после свершения это событие будет повторяться и повторяться людьми в память о героях и их свершениях. Прецедент становится образцом для подражания. Значит, в архаическом обществе были найдены способы, как за­крепить в устной форме сказания социальные нормы, принятые в данном коллективе.

Точно таким же образом в форме мифических повествований говорилось о табу, запретах, а заодно и страшных наказаниях в случае их нарушения (духи могут наслать болезнь и смерть). То есть, на том историческом этапе древности, когда не существовало еще права и юридического закона, их функции в обществе выполнял миф. Но как же работали в социуме нормы, если они всего лишь высказывались в форме повествования? Достаточной причиной для вы­полнения правил была боязнь сверхъестественных сил. Этнографы зафиксировали случаи, когда человек, нарушивший предписания (даже если об этом никто не знал), сам изводил себя страхом и ожиданием мести со стороны духов, вплоть до полного истощения и смерти.

Многие сюжеты обосновывают поклонение персонажам, являю­щимся прародителями племени. Рассказывается история их жизни, подвигов, но также история любви. В таких мифах зашифрована информация о брачных нормах, легко понимаемая представителя­ми культуры. Для членов этнического сообщества такие сказания являются предписанием законов, согласно которым происходит вы­бор брачного партнера. Сказания о предках обычно повествуют о появлении их на определенной территории, о других родственниках, владеющих соседними землями, об иерархии в отношениях. В этих мифах почти буквально фиксируется социальная структура общества, отношения между кланами и фратриями, а также обосновывается владение землями. Можно говорить о социальной функции мифа, поддерживающего стабильность коллектива, помо­гающего сохранить структуру социума.

Прецедент является своеобразной точкой отсчета, с этого момен­та мир становится таким каким мы его знаем. Например, во мно­гих сказаниях разных народов рассказывается, что некогда солнце и луна ходили по небу вместе. Мы должны угадывать в этом мо­тиве идею, что раньше не существовало дня и ночи, свет и тьма не сменяли друг друга, то есть, не было течения времени, как мы его сегодня понимаем. Но вот случается какое-то происшествие: либо светила-братья подрались и навечно рассорились друг с другом; либо солнце-жена ушло вперед, а месяц-муж, пока завязывал ленты на сандалиях, сильно отстал от супруги и никак догнать с тех пор не может. В результате два небесных тела ходят порознь, встретиться не могут, а в мире соответственно появилась суточная смена дня и ночи.

Можно сказать, что миф объясняет, как возникло то или иное явление в природе, то есть, миф обладает этиологической (объяснительной) функцией.

Конечно, сама этиология события нам кажется чудовищно искажающей реальность. Но ведь явление смены дня и ночи описано верно, в сказании зафиксированы на­блюдения за физическими явлениями, реально происходящими в природе. В этом смысле миф является основанием для дальнейшего накопления знаний, а значит, источником для будущих научных представлений.

В связи с апокалиптическими сюжетами особенно актуальным представляется психологическое значение мифологии. Во-первых, когда люди узнают о причинах тех или иных явлений, событий, то сами эти события предстают уже не столь пугающими. Объяснить и понять нечто, значит, сделать его менее страшным. Принимается даже такое толкование, в котором стихийные бедствия, катастрофы посланы божествами в наказание за провинность. Во всяком случае, люди теперь знают, как исправить ошибку и что нужно сделать, чтобы задобрить богов, уменьшить свою вину. Во-вторых, если в личной истории человека случается какое-либо происшествие, ему гораздо легче перенести все удары судьбы, если он знает, что пре­цедент уже был. Еще лучше, если подобное приключилось с героем, предком или иным важным персонажем. К. Г. Юнг приводит при­мер психологического воздействия мифа при излечении от укуса змеи в Древнем Египте. Больного знакомили с мифом о солнечном боге Ра, которого ужалил громадный космический змей Апоп, и о дальнейшем выздоровлении с помощью чар богини Исиды. Рассказ о беде бога должен был успокоить пациента, кроме того, заставить его поверить в силу магии и волшебства — главных «медикаментов» той эпохи.

Помимо успокаивающего психологического значения миф са­жен для нас тем, что он является неисчерпаемым источником самопознания. Эта функция мифа называется рефлексивная.

В мифах содержатся мотивы и сюжеты, свидетельству­ющие о самых глубинных содержаниях, скрытых в бессознательном. Мифы, как оговорки, как спонтанные и случайные высказывания, выдают то, что человек истинно чувствует. Кроме того, в древности сказаний не приходится сомневаться, а значит, мы сталкиваемся с такими образами и продуктами сознания, которые возникли еще на заре человеческой культуры. Как индивид не способен адекватно себя идентифицировать, если он отказался от воспоминаний о своем детстве, так народ не сможет понять свою историю и предназначение, если он избегает своего прошлого, отказался от него. Понять, что такое человек, мы можем, только если будем знать, каким он был во времена отдаленные, доисторические. К тому же, человек в мифе не всегда рисуется возвышенным и прекрасным идеалом, на­против, часто выступают наружу его низменные стороны, чего миф не в состоянии скрыть, что помогает нам узнать все проявления человеческой натуры, многоликой и разнообразной, высокой и низ­менной одновременно. Поэтому мифологический материал, наряду с этнографическими описаниями обычаев, становится основной базой и источником для получения знаний и понимания феномена челове­ка.

Миф является к тому же инструментом осмысления того, как человек становится человеком. Одновременно он высту­пает средством самосозидания в себе человеческих качеств. Впервые именно в нем ставились вопросы, как появились люди, от­куда они пришли; кто мы такие и каково наше предназначение.

Тотемизм

см. Тотемизм

Анимизм

см. Анимизм

Тотемистические мифы

см. Тотемизм#Функции тотемизма

Тотемистические верования отражают самые первые попытки осо­знать свою природу, выяснить, что такое человек по аналогии со всеми окружающими живыми и неживыми объектами. В тотемизме осуществляется про­екция на жизненно важный промысловый, обеспечивающий пищей образ животного, с которым человек ощущает свое родство. На этих стадиях подчеркивается бли­зость природе, люди еще не противопоставили себя ей, не чувствуют своего превосходства и не стремятся господствовать над окружаю­щим миром. Материал с сайта http://wiki-what.com

Антропогенные мифы

Когда приходит понимание своей уникальности, возни­кает желание обозначить несходство с другими живыми существа­ми, тогда появляются антропогонические мифы о сотворении людей богами. В этих сюжетах всегда акцентируется мысль, что люди со­творены в последнюю очередь и поставлены во главе всех иных тварей, созданных небожителями.

Идея бо­жественного происхождения является большой провокацией для нарциссизма. Собственно, в мотивах сотворения людей богами отмечается разрыв с природой. Человек мыслит себя существом иного рода, иного плана, причастным к высшему суще­ствованию. Эти мотивы могут быть использованы для культурной идентификации. Правда, в этих сюжетах кровным родством с бо­жественным прародителем связан не весь народ, а вождь — пред­водитель. Впрочем, в его образе персонифицирована вся община, недаром часто царя называют отцом, батюшкой, а не просто вла­дыкой. Сам же он обычно нечеловеческого происхождения, сын бо­жественных родителей. Так, в Египте считали богиню Исиду и бога Осириса предками первого фараона. Потомками богов считают себя не только целые народы, но и отдельные важные персоны. Древне­римский писатель Светоний в своем труде «Жизнь двенадцати цезарей» сообщал о генеалогии императоров, ведущих родословную кто от Гермеса, кто от Геракла, кто от Марса, кто от Венеры.

То есть даже в исторические времена сознание пыталось мифологизировать историю собственного рождения, чтобы воз­величить свой род и утвердить собственное превосходство, даже если это стремление подсознательно. Возникает так называемый «инстинктивный расизм»: каждый народ только свой миф творе­ния считает истинным, соответственно, полагает, что все заблуд­шие роды и племена должны быть в услужении и подчинении у знающей подлинного Бога и тайну Вселенной расы.

Божественный ребенок

см. Божественный ребенок